Для flower dust in your eyes
Венгрия/ХорватияВенгрия/Хорватия
Девчонка была совсем маленькая, лет пяти на вид, да и то с натяжкой. Глаза у неё сделались совсем испуганные, когда она заметила Венгрию с солдатами, вдобавок перемазанная ягодами мордашка стала еще умильнее. Первой жертвой малышки стал командир отряда, за ним потянулись и остальные. Одна... Ладно, один Венгрия заявил категорично:
- Только через мой труп.
Девочка хлопала ресницами, а командир говорил: мол, настоящий воин должен уметь проявлять милосердие и еще что-то на ту же тему...
- Ладно, только замолчите! - Венгрия устало потер переносицу, взглянул на девчонку и спросил уже другим тоном: - Как тебя зовут?
- Хорватия, - и глазищи засияли как два солнышка.
Так они и познакомились.
Для Мировега
Колонелло/Реборн Колонелло/Реборн
Вскоре после превращения драки между новоявленными Аркобалено случались чаще, чем этого требовали приличия. Ладно, если бы вспыльчивая Лал Мирч или Скалл, вечно нарывавшийся на неприятности... Но не Реборн же, казалось, самый рассудительный из них. Впрочем, его противнику, Колонелло, никто не удивлялся.
Раздражение от вечного спокойствия Реборна пройдет через много лет, но у Колонелло и до тех пор будет желание встряхнуть этого самоуверенного ублюдка.
Для Eskarin
Занзас/СквалоЗанзас/Сквало
У Занзаса было странное восприятие времени, словно он никак не мог попусту его тратить. Еще один побочный эффект Колыбели.
Иногда Сквало засиживался с ним почти до рассвета. За корректировкой операций, за разговорами ли они коротали время, и не было ничего показного, с пресловутыми Гневом и Гордыней. А потом от усталости тяжелели веки, часы били четыре или пять раз, а кофе уже не помогал. Тогда Сквало либо отрубался прямо в кресле, либо, собирая последние силы, шел в спальню. А Занзас долго смотрел на него спящего и едва заметно улыбался.
Для [J]Элько-тян[/J]
Окита/КагураОкита/Кагура
- Я круче, - заявила Кагура.
Это был самый веский её аргумент. К нему прилагались грозный взгляд и сжатые кулаки.
- Думаешь, против базуки ты что-нибудь сможешь? - насмешливо спросил Окита.
- Твоя базука - дерьмо, - хмыкнула Кагура. - А эта пукалка, - она ткнула пальцем в ракетомет, - вообще ничего не может.
- Проверим? - глаза Сого дьвольски блеснули.
- Дети, что ж с них взять, - вздохнул Гинтоки. Хиджиката ответил ему мрачным взглядом.
Для Red_Squirrel
Ракшата/Кагуя + Нагиса, Тодо/ДитхардРакшата/Кагуя + Нагиса, Тодо/Дитхард
Индийские ночи отдают безумием, сладким и тяжелым, как переспелый фрукт. Кагуе не спится; она сидит в библиотеке Центра и читает Махабхарату. Говорят, эту книгу привезла с собой Ракшата-сан, тогда еще студентка Калькуттского Университета. Кагуя может представить себе её красивые смуглые пальцы поверх белизны страниц. В фантазиях это выглядит слишком волнующе, и девушка забывает о чтении, откинувшись на спинку кресла.
Она частенько коротает ночи в библиотеке, вот и сегодня засыпает под утро, обнимая книгу. На губах её теплится, остывая, улыбка.
На рассвете туда заходит Тодо. Он осторожно вынимает из рук Кагуи фолиант, кладет его на стол и нежно, как своего ребенка, берет принцессу на руки. Её спальня соседняя с комнатой Чибы, поэтому генерал не удивлен появлению Нагисы. Она не выглядит сонной, но ему ли не знать все тонкости походной жизни.
Чиба молча помогает Тодо уложить Кагую, он остро чувствует укоризну в её взгляде и усмехается краешком губ. Вечернее наваждение еще не спало, но ему не хочется возвращаться в остывающую постель. Впрочем, как и пить кофе на стерильно чистой кухне. Он не выносит Дитхарда по утрам, Нагиса не выносит его в принципе, и с этим всем давно пора разобраться.
Она значительно облегчает Тодо задачу, оставшись с Кагуей. "Бедная девочка", - шепчет Нагиса, остаточным ночным безумием чувствуя общность душ. Она мысленно напоминает себе поговорить с Ракшатой и еще долго бездумно смотрит в окно, ненавидя привкус индийских сластей на своих губах.
Ксингкэ/Тян ЦзыКсингкэ/Тян Цзы
Императрица при всей её внешней нежности и остраненности от мира хочет сохранить трон, поэтому соглашается почти сразу. Ранг не позволяет ей мгновенно кивнуть, не скрывая торжества в глазах. Тепличный цветок питается ядом, который советники выдают за воду, но расцветает еще пышнее и красивее.
По-японски её имя звучит как "Тенши", ангел; Ксингкэ думает, что оно удивительно ей подходит. Правда, змею под цветами и крыльями многие предпочитают не замечать, но он любит свою Тян Цзы, а еще реалист просто до неприличия.
Ксингкэ станет её супругом, и Китайская Федерация вступит в эпоху своего расцвета.
Для -Asmo-
Фуу, Дзин/МугенФуу была очень терпеливой девушкой с железной волей и непробиваемым желудком. Надо сказать, что когда эти двое, её как бы спутники, устраивали свои игры "кто круче, получи мечом, ублюдок", она, как по волшебству, превращалась в редкостную фурию. Непробиваемым остался только желудок.
Сегодня они ночевали в заброшенной хижине. Там лунный свет сквозь щели, бесконечное небо в дырявой крыше и непреодолимое желание либо убить, либо потрахаться. Чем, собственно, еще заниматься?
Фуу дремала на старой скрипучей лежанке, серьезная, какой днем не бывает. А двое, устроившиеся прямо на полу, чутко прислушивались к каждому звуку. Испытывать судьбу им не хотелось, да и Фуу откажется понимать. Еще бы - в десятый раз-то.
Кёя/ТамакиКёя/Тамаки
- Я должен быть сверху, чертов очкарик! - с негодованием воскликнул Тамаки. - Почему я опять снизу?
Сверившаяся со сценарием Ренге скорчила за его спиной гримаску. Кёя мысленно закатил глаза, отточенным жестом поправил очки и ответил, надменно цедя каждое слово:
- Связался с лучшим - умри как все*
*"Хакеры"